Тот самый длинный день в году
С его безоблачной погодой
Нам выдал общую беду
На всех, на все четыре года.

Она такой вдавила след
И стольких наземь положила,
Что двадцать лет и тридцать лет
Живым не верится, что живы.

А к мертвым, выправив билет,
Все едет кто-нибудь из близких,
И время добавляет в списки
Еще кого-то, кого нет…
И ставит, ставит обелиски.

        22 июня 1941 года. Говорящая дата в истории страны, в истории её народов. 79 лет назад началась Великая Отечественная война, которая по большому счёту не закончилась и сегодня. Не закончилась, так как до сих пор десятки тысяч воинов, отдавших свои жизни во имя Великой Победы, числятся пропавшими без вести, до сих пор не обнаружены места захоронений, до сих пор многие жители России, Белоруссии, Казахстана и других бывших Советских республик ничего не знают о судьбе своих родственников, призванных военными комиссариатами и оказавшихся на полях сражений от Бреста и Севастополя до Москвы и Сталинграда, от Воронежа и Прохоровки до Кёнигсберга и Берлина.

22 июня – одна из самых печальных дат в отечественной истории. Дата, которая стала прологом потерь миллионов советских граждан, прологом разрушения сотен советских городов и деревень, чудовищных зверств, чинимым нацистскими преступниками в отношении мирного населения, прологом гитлеровского плана по превращению целых народов в жертв нацистской кровавой идеологии.

Вся человеческая скорбь и боль вложена в ставшую эпохальной речь Юрия Левитана о нападении гитлеровской Германии на Советский Союз: «Внимание! Говорит Москва! Передаём важное правительственное сообщение.

Граждане и гражданки Советского Союза! Сегодня в 4 часа утра, без всякого объявления войны германские вооружённые силы атаковали границы Советского Союза! Началась Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков! Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!».

В этот день мы вспоминаем всех тех, кто уходил на фронт с оружием в руках для борьбы с врагом, вспоминаем всех тех, кто был замучен в лагерях смерти, кто умирал от ран и голода, кто, жертвуя собой во имя Победы, работал во вражеском тылу, кто делился последней крошкой хлеба с детьми блокадного Ленинграда, кто буквально доставал солдат с того света в прифронтовых лазаретах, кто ковал победу за станком или помогал её ковать, выступая для бойцов с концертами буквально в нескольких сотнях метров от вражеских позиций. Мы преклоняемся перед тем величайшим подвигом, который совершён советским народом в годы Великой Отечественной войны! Светлая память павшим и вечная слава народу-победителю!

 

  Школьное образование и воспитание в годы Великой Отечественной войны

 Великая Отечественная война затронула все сферы жизни и стала суровым испытанием для советской системы образования.  В настоящее время очень актуально вспомнить об одном из забытых феноменов Великой Отечественной войны: при гигантских тратах на военные нужды — в среднем до 380 млн. рублей в день(!) — страна находила средства на строительство в советском тылу, в освобождённых от оккупации областях школ, ремесленных училищ, техникумов, вузов, и на производство в миллионных количествах тетрадей, учебников, карандашей, ручек, чернил и чернильниц-непроливаек, карт, мелков и т.д.

  Газета «Правда» в те дни писала: «Как бы мы ни были поглощены войной, забота о детях, их воспитании остается одной из главных задач… закон о всеобщем обучении остается незыблемым в условиях войны. Мы должны учить детей и учить хорошо, несмотря на сложность военного времени… Никаких ссылок на военную обстановку».

 В годы войны проводились масштабные реформы системы народного образования и воспитания. Заменяли раскритикованные педагогами учебники на новые, увеличивали число часов на важнейшие для становления личности предметы — историю, географию, литературу и русский язык, а в автономных и союзных республиках — ещё и на национальные языки. Вводили в школьные программы новые предметы, способствующие развитию личности, умению общаться с окружающими, — логику и психологию. Экспериментально, в нескольких столичных школах, — даже латынь, язык исчезнувшей цивилизации, для размышлений о причинах её гибели. Поддерживали развитие краеведения, прививающего через любовь к малой родине любовь к большой, великой стране.

Парадоксально, но факт: именно в годы тяжелейшей войны в системе образования СССР возрождалось многое полезное из дореволюционного опыта — раздельное обучение для мальчиков и девочек, школьная форма, пятибалльная система оценок, аттестат зрелости, золотые и серебряные медали лучшим выпускникам. Была восстановлена система обязательных экзаменов (тогда их называли испытаниями) по окончании учебного года с 7-го по 10-й класс. Для решения впервые в мире поставленной задачи всеобщего образования открывались вечерние школы рабочей молодёжи, организовывалось заочное обучение в техникумах и вузах.

И всё это шло параллельно с обязательным всеобщим военным обучением и трудовым воспитанием — привлечением школьников к сельхозработам, к участию в массовом движении по изготовлению и сбору тёплых вещей для Красной Армии, шефству над госпиталями, тимуровским заботам о семьях фронтовиков, сдаче металлолома, сбору лекарственных трав. Привлекались школьники и к работе в ученических мастерских, к обработке пришкольных участков, даже к созданию подсобных животноводческих хозяйств.

ИНИЦИАТОРОМ этого перевода школ на военные рельсы с одновременной подготовкой к мирной послевоенной созидательной жизни был наркомат с прекрасным названием — НАРОДНОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ. К сожалению, забыто сегодня имя наркома народного просвещения военных лет Владимира Петровича Потёмкина (1874—1946) — человека незаурядной судьбы.

Исповедуя взгляды «кающихся дворян» конца 1860 — начала 1870 годов, стремящихся искупить вину своих предков-крепостников за невежество и неграмотность крестьянства, «недодавшего» стране многих Ломоносовых, Кулибиных, Есениных, Чапаевых и других самородков, Потёмкин избрал делом жизни стезю народного просвещения. По окончании историко-филологического факультета Московского университета преподавал в гимназии, реальном училище и институте благородных девиц и главным делом считал свои просветительские и пропагандистские лекции на рабочих курсах. За революционную деятельность сидел в Бутырской тюрьме. В 1909 году был лишён права на педагогическую деятельность. Но в 1919-м как член Коллегии Наркомата просвещения РСФСР принял участие в создании «Положения о единой трудовой школе» — для детей разных слоёв населения.

В 1922 году знаток разных языков Потёмкин направлен на дипломатическую работу (Турция, Италия, Франция). С 1937-го он — первый заместитель наркома иностранных дел, главный редактор и автор трёхтомной «Истории дипломатии». За этот труд стал лауреатом Сталинской премии в 1942 году.

В преддверии войны, в 1940-м, назначен на важнейший для государства пост наркома народного просвещения РСФСР, в ведение которого входила, за неимением Наркомата культуры, и деятельность культурно-просветительных учреждений — от библиотек и музеев до кинотеатров и изб-читален.

В первые недели войны Потёмкин обращается через «Учительскую газету» ко всем работникам народного просвещения — организовать для учащихся 7—10-х классов занятия по военной подготовке и военно-санитарному делу по 7 часов в неделю. Многие мальчишки и девчонки вскоре будут осаждать военкоматы с требованием отправить их на фронт: «Мы прошли военобуч!»

Газета «Правда» публикует 10 июля 1941 года обращение наркома просвещения РСФСР к пионерам и школьникам с призывом помочь стране в борьбе с врагом: организовывать пожарные, санитарные и трудовые бригады, взять на себя заботу о семьях фронтовиков, помогать взрослым в ремонте школьных зданий и учебного оборудования.

В конце августа нарком Потёмкин издаёт приказ для работников просвещения о подготовке школ к началу учебного года, как всегда, 1 сентября, принимая в школы детей из семей всех эвакуированных и беженцев. Приказ принимают к исполнению даже в осаждённых врагом городах, переводя занятия в бомбоубежища, а то и в каменоломни, в подземелья, освещённые коптилками, как в Одессе или в Севастополе.

Но, невзирая на строгий приказ наркома, московских старшеклассников отправляют на строительство оборонных сооружений под Можайск. Откуда они, по рассказу ветерана сцены Марианны Модоровой, вернулись только в тревожном октябре, но гордые своим участием в общем большом деле защиты столицы.

Уже 15 ноября 1941 года, когда враг подступал к Москве, Потёмкин нацеливал учителей и работников музеев и библиотек на неминуемую победу, издав приказ «О сборе материалов Великой Отечественной войны» — писем, фотографий, почтовых открыток, различных билетов, плакатов, афиш и других материальных свидетельств войны, вплоть до трофеев. И самыми активными собирателями снова становятся дети.

Но война вновь порождает печальное явление — беспризорность и безнадзорность детей из семей фронтовиков или работающих. Уже в декабре 1941 года Наркомат просвещения пробил тревогу, собрав совещание с объявленной темой «О мерах предупреждения детской беспризорности и безнадзорности, о выполнении плана приёма в детские сады, об улучшении учёта эвакуированных детей». Вырабатываются конкретные меры. Ставится на контроль наркомата их выполнение. Один из примеров: 13 интернатов столицы эвакуированы в Марийскую АССР. Старшеклассников разместили в городе Козьмодемьянске, учили в местной школе. Малышню расселили в ближайших деревнях и сёлах. Забота педагогов, воспитателей, пионервожатых, медиков и местного населения была такой, что почти никто серьёзно не болел, вернулись домой в том же составе.

Накануне 1942 года, после первой большой победы в Московской битве, издаётся приказ Потёмкина об организации празднования Нового года в школах и детских домах — с ёлками и подарками. Причём ёлочные игрушки изготовлялись в цехах оборонных предприятий. Завод «Москабель», например, из некондиционных обрезков проволоки выпускал самолётики, бабочек, стрекоз в качестве новогодних украшений.

Учителя города Горького выходят с инициативой начать сбор учебников, книг и школьных принадлежностей для освобождаемых от оккупации районов. Нарком просвещения РСФСР обращается к учительству страны — всемерно поддержать замечательный почин и сам курирует движение за сбор литературы для школ и библиотек — до самого завершения войны.

ОСОБОЙ заботой Наркомата просвещения РСФСР, несмотря на войну, было дальнейшее развитие национальной политики: изучение национальных языков в школах автономных республик, округов и областей, перевод на эти редкие языки, во избежание их исчезновения, русской и зарубежной классики, издание произведений национальных поэтов, писателей, фольклора с переводом на русский, чтобы вырастала своя творческая и научно-техническая интеллигенция — мордовская, чувашская, татарская, якутская, горно-алтайская и другие… По примеру Наркомата просвещения РСФСР и наркоматы просвещения союзных республик умножают заботу о национальных кадрах. В Киргизской ССР отменяется плата за обучение учащихся и студентов — киргизов, что дублируется в других республиках. Но в РСФСР плата за обучение в 8—10-х классах, пусть и скромная, сохранялась до середины 1950-х годов.

1943—1944 годы — долгожданное время изгнания захватчиков с родной земли, привносят в деятельность Наркомата народного просвещения РСФСР новые неординарные решения. Прежде всего надо было завершать дело всеобщего народного образования, начатое движением за ликвидацию безграмотности в 20-е годы в стране, где более половины населения было неграмотным.

По предложению Наркомата просвещения РСФСР Совнарком РСФСР 14 июля 1943 года издаёт инструкцию, подлежащую неукоснительному исполнению на местах: «Об организации учёта детей и подростков в возрасте от 8 до 15 лет и о порядке контроля за выполнением «Закона о всеобщем обязательном обучении». С перечнем конкретных мер. В связи с работой на производствах массы подростков, заменивших фронтовиков, СНК СССР по представлению Наркомата просвещения РСФСР издаёт постановление «Об обучении подростков, работающих на предприятиях», обязывающее совнаркомы союзных и автономных республик, краевых и областных Советов депутатов трудящихся организовать в городах и рабочих посёлках сеть общеобразовательных школ для рабочей молодёжи, в дальнейших постановлениях именуемых просто — вечерними. Наркомат просвещения РСФСР обязывает библиотеки страны развернуть пропаганду вечерних школ.

В воспоминаниях библиотекарей Свердловской области, изданных в 1946 году, сообщается, например, о таком опыте: часы работы библиотек организовывались так, чтобы совпадали с окончанием рабочей смены. У проходной завода и на дверях библиотеки к молодым рабочим взывал плакат: «Ты записался в вечернюю школу?» Приглашённых в библиотеку ребят ожидали беседы о том, что даст им образование в скором послевоенном будущем, им раздавали самодельные книжицы, сшитые из вырезок статей и стихов, опубликованных в газете «Правда», с просьбой прочесть и вернуть для передачи другим.

ПРОВЕРКА комиссиями Наркомпроса РСФСР уровня образования в сельской местности показала, что, оказывается, среди лиц пожилого возраста есть ещё люди почти неграмотные. Постановление от октября 1943 года за подписью В.П. Потёмкина «О мерах по ликвидации неграмотности» мобилизовывало учителей и старшеклассников на преодоление этого «рудимента царского времени». По воспоминаниям активистов этого ликбеза военной поры, хорошим стимулом для обучающихся было их желание самим читать-перечитывать письма с фронта от родного человека и сочинение собственноручного ответа.

Удивительно, что наряду с ликбезом в те нелёгкие годы, когда важнейшим делом было преодоление дефицита бумаги для тетрадей и учебников, карандашей, ручек и чернил (в таёжных сёлах, по воспоминаниям профессора И.М. Ильинского, писали свекольным или ягодным соком между строк газеты «Правда»), Наркомат просвещения РСФСР издал постановление от 16 июля 1943 года, вызывающее по сию пору язвительные замечания недоброжелателей Советской власти: «О введении раздельного обучения мальчиков и девочек с 1943/44 учебного года в неполных средних и средних школах областных, краевых городов, столичных центрах автономных республик и крупных промышленных центрах».

Отчасти объяснение этому нововведению найдём в материалах комиссий, проверяющих исполнение постановлений первого периода войны о борьбе с безнадзорностью подростков. Кинотеатры, как оказалось, «являются местом постоянного сборища детей и подростков в часы школьных занятий. Слышна нецензурная брань (в присутствии девочек и женщин. — О.Ж.) …нередки факты появления подростков в нетрезвом виде, …спекуляции с билетами».

В письме В.П. Потёмкина секретарю ЦК ВКП(б) А.С. Щербакову и в Совнарком В.М. Молотову «Об обслуживании детей и подростков театрами и кинотеатрами» после краткого изложения этих вопиющих фактов предлагаются конкретные меры по их устранению: «Запретить продавать билеты подросткам в будние дни на дневные сеансы. Устраивать коллективные выходы классов в кино в сопровождении учителя или членов родительского комитета. Но главное — организовать сеть кинопередвижек для показа фильмов в школах.

Взрослых, покупающих билеты у детей по спекулятивным ценам, милиция, общественные инспекции и комсомол и актив домохозяек должны привлекать к ответственности». Результатом этого обращения в ЦК партии стало постановление ЦК ВКП(б) «Об обслуживании детей и подростков театрами и кино», повторяющее выводы Потёмкина и с важным дополнением, фактически приказом Комитету по делам искусств при СНК СССР, то есть на все союзные республики: «Организовать выпуск копий документальных, художественных и научно-технических фильмов для школьных узкоплёночных киноаппаратов… восстановить детские театры во многих городах страны».

Опыт преподавания в гимназии и институте благородных девиц подсказал Владимиру Петровичу введение совсем непролетарского для советской школы новшества — раздельного обучения девочек и мальчиков — для создания дистанции между ними, романтических целомудренных отношений. И те, кому довелось учиться в таких раздельных школах, вспоминают о них с благодарностью, хотя и жалеют, что долго не могли научиться, например, танцевать из-за отсутствия на школьных вечерах особ противоположного пола.

Вводился «Ученический билет», только по предъявлении которого продавались билеты в театры и кинотеатры по льготным ценам. Были изданы «Правила для учащихся», изучаемые на классных часах: о правилах поведения в школе и в общественных местах, об уважительном отношении к людям старшего возраста и т.д. Утверждалась школьная форма с непременными чёрным и белым фартуками и белоснежными воротничками и манжетами — для девочек, подворотничками и значками на фуражках — для мальчиков. В обществе того военного времени строгая форма школьников подравнивала их со взрослыми, в большинстве своём тоже носившими форму: пехотинцев, лётчиков, моряков, железнодорожников и даже вожатых трамваев и дежурных метро.

Преобразования советской школы на гимназический лад подвигли педагогическую общественность и партийное руководство страны провести ревизию существующих учебников. В архивах сохранилось письмо секретаря Хабаровского крайкома ВКП(б) Г. Боркова, адресованное лично Сталину и Маленкову, касаемое экзаменов, показавших, что «ученики седьмых классов средних школ Хабаровска плохо справились с письменной контрольной работой (более 50% получили оценки 2 и 3)». Темой изложения было, казалось бы, всем известное историческое событие — Куликовская битва по отрывку из повести С. Бородина «Дмитрий Донской». Вывод Боркова: «Они не знали события, о котором писали, ничего не знали о татарском нашествии». Грамотность также хромала: «очень часто писали «одел» вместо «надел», «воиводы» вместо «воеводы», «Дмитрий Донской снял свои достояния» вместо «доспехи». На удивление, партийные руководители с лёгкой ностальгией вспоминают старые времена. Гимназию с её глубоким изучением истории и даже церковно-приходскую школу с её упором на древнеславянский.

В преамбуле проекта постановления ЦК ВКП(б), подготовленного Управлением агитации и пропаганды ЦК ВКП(б) в августе 1943 года, критикуется работа Наркомпроса, «который забросил дело подготовки учебников, не вёл систематической работы по улучшению существующих…».

Наркомпрос признаёт свой недосмотр и принимает решение провести конкурс на лучшие учебники с привлечением опытных педагогов и учёных разных областей знания. Учебники должны обсуждаться на коллегии Наркомпроса РСФСР и утверждаться к изданию наркомом просвещения Потёмкиным лично. После проверки качества обучения по ним и замечаний учителей в переиздания должны вноситься изменения. Обязательным должно стать рецензирование учебников для школы на страницах центральных газет и спецжурналов.

Взыскательной проверке подвергались, прежде всего, учебники по гуманитарным наукам. «Грамматика русского языка» Бархударова «составлена без учёта воспитательного значения приводимого материала, примеры и упражнения… не способствуют воспитанию в школьниках патриотических чувств. Не использованы изречения Александра Невского, Суворова, Кутузова… Учебник не показывает действительного богатства русского языка…»

Авторы учебника «Литература ХХ века» Поляк и Тагер «крайне упрощённо понимают прошлое России», сообщая, что «скудная действительность прошлого не давала материала для создания полноценного человека», таким образом, «выбрасывая из русской литературы все образы передовых русских людей, созданных крупнейшими русскими писателями». Учебник «не раскрывает идеалы великих русских писателей, их понимание характера русского человека (его преданность Родине, верность долгу, смелость и другие высокие качества)».

По причине схематичности изложения и переизбытка цифр вместо живого интересного материала и неумения школьников ориентироваться в картах отклонены учебники географии Баранского. Изложение материала в учебниках истории предлагается продлить до времени начала сражений Великой Отечественной войны, рассказывая о героических подвигах защитников Отечества и свершениях тружеников тыла.

Вовсю идёт в 1943—1944 годах работа над учебниками на национальных языках. В дни сражений за освобождение Советской Украины ЦК ВКП(б) решением от 27 июля 1943 года требует разработать план издания украинских учебников — в трёхдневный срок! В январе 1944-го был сдан в печать даже учебник по истории СССР на английском языке, так как «английские издатели издают свои книги, извращая историю СССР».

По предложению Наркомпроса РСФСР Управление агитации и пропаганды при ЦК ВКП(б), возглавляемое доктором философских наук Г. Александровым, решает экспериментально ввести в московских школах новую дисциплину — логику и подготовить преподавателей. Но существующий учебник логики профессора Асмуса, оказывается, «ввиду трудности и абстрактности изложения не доступен для понимания». А в учебнике профессора Кольмана «изложение дано без необходимой последовательности и спонтанно. …Определения нагромождены в таком количестве, что затрудняется понимание». Лишь учебник профессора Виноградова ясен в понимании, но автор, по учебнику которого учились ещё в царских гимназиях, в советское время стал преподавать в юридических вузах и слишком обильно «приводит примеры судебно-правового характера». Решено готовить «новый доброкачественный учебник». Но в Москве уже летом 1943 года начинают работать курсы по подготовке преподавателей логики.

И уже не кажется таким удивительным, что в октябре 1943-го при Наркомпросе РСФСР открывается Академия педагогических наук РСФСР.

В январе 1944 года в Наркомпросе РСФСР прошло Всероссийское совещание по вопросам преподавания истории в средней школе с выступлениями видных учёных-историков и учителей, на котором рефреном звучали слова об основополагающей роли этой науки в воспитании достойных граждан и героев-защитников своего Отечества, что ярко проявляется на полях сражений идущей Великой Отечественной войны. Значит, будущие школьные учебники истории должны прежде всего акцентировать внимание юных граждан страны на эстафете подвигов предков: от былинных богатырей и дружины князя Святослава до идущей войны с фашизмом.

ПОДЪЁМ, охвативший всю страну в 1944 году, когда явственно забрезжило скорое окончание войны — наша Победа, вызвал массу инициатив в учительской среде. Активизировался сбор денежных средств в Фонд обороны. Школьники перечисляли средства, заработанные в ученических мастерских, юнотрядах, на производствах, сельхозработах, в Фонд обороны, на строительство боевой техники. Учащиеся прокопьевской школы № 27 в Кемеровской области заработали деньги на постройку авиазвена «Школьник Кузбасса». Учащиеся Попереченской школы Юргинского района передали бывшему ученику своей школы Григорию Новикову построенный на свои заработанные средства танк «Попереченский школьник». Молодёжь Тамбовщины собрала средства и металлолом на катер «Юный тамбовец». Девятилетний Толя Андриенко на субботнике по расчистке освобождённой от фашистов Одессы нашёл запаянную банку с золотыми ювелирными изделиями, попросил изготовить на эти средства пушку для своего дяди-артиллериста. И велико было удивление бойцов артбатареи, ведущей бои за Будапешт, когда на новенькой пушке прочли табличку с дарственной надписью однополчанину: «Моему дяде — Андриенко Устину Фёдоровичу. Ваш племянник Толя».

Сегодня эта «пионерская пушка» демонстрируется в Артиллерийском музее Петербурга. И сколько ещё разнообразных свидетельств войны обогатили экспозиции музеев! — во исполнение приказа наркома просвещения от ноября самого трудного 1941 года «О сборе материалов Великой Отечественной войны».

Но вот инициатива партийных органов ввести в школах соцсоревнование за успеваемость наркомом была категорически отвергнута: учитель будет принуждён натягивать оценки, заниматься процентоманией и очковтирательством.

В июле 1944-го Наркомпросу РСФСР удалось добиться выделения средств на организацию вечерних школ и для сельской молодёжи — юные колхозники, заменяя ушедших на фронт мужчин, запускали школьные занятия, часто вообще бросали учёбу. Да, вечерняя школа — очередная нагрузка на учителей с их мизерной зарплатой… И хотя на проводимых совещаниях среди обсуждаемых вопросов учителя не ставят вопрос о заработной плате — о деньгах в среде учительства не принято говорить — это неприлично, в РГАСПИ сохранилось письмо-жалоба учителей на бездушное отношение местной власти, не исполняющей постановления партии и правительства о материально-бытовом снабжении педагогов спичками, мылом, керосином, топливом, а также обувью, одеждой, тканями.

Эвакуированные из Ленинграда и Москвы в далёкую Хакасию учителя в письме секретарю ЦК ВКП(б) А.А. Андрееву на 10 страницах сообщают, что из-за отсутствия керосина они напрашиваются по вечерам в избы местных жителей, чтобы проверить ученические тетрадки. В школу от нехватки валенок бегают по морозу в туфельках. Не получая по промтоварным карточкам одежды или отрезов ткани, износились так, что проводят уроки в пальто — в стареньком ветхом платье показаться стыдно. Письма-жалобы в те годы читались любым высоким начальством быстро, реакция была мгновенной. Резолюция на письме из Хакасии предписывала Красноярскому крайкому партии срочно обеспечить учителей всем необходимым и разобраться с причинами вопиющих нарушений местной власти. И следовала приписка, объясняющая, что эта жалоба не единственная: «Общий вопрос обеспечения учителей (снабжение) готовится т. Косыгиным».

Потёмкину было поручено подготовить записку «Об учительских кадрах». Владимир Петрович не только обосновал в ней необходимость усиления контроля за обеспечением учителей всем жизненно необходимым, но и впервые за войну остро поставил вопрос изыскать средства на увеличение зарплаты: «Следует признать, что довольно низкая зарплата и материально-бытовое положение учительства в значительной мере способствовали переходу учителей на работу в другие ведомства (некоторые работают официантками, буфетчицами, уборщицами, но на педагогическую работу не возвращаются). …Зарплата учителям не повышалась с 1936 г. Учителя начальной школы в сельской местности получают 240 р., а в городе — 270 р. в месяц, тогда как дворник — и тот получает больше. Особенно в тяжёлом положении находятся эвакуированные учителя».

В обоснование повышения приводятся подготовленные сотрудниками Наркомпроса цифры: «Общая потребность в учителях в 1943/44 учебном году по 40 территориям составляет, по предварительным расчётам, 29846 учителей», а «выпусками из педагогических учебных заведений, подготовленных на краткосрочных курсах, возвращающихся из эвакуации возмещается только 18890 человек». Нарком завершает записку перечнем конкретных неотложных мер: увеличение хлебного пайка до 600 граммов на день, обеспечение промтоварами и предметами первой необходимости (соль, мыло, спички и т.д.), а также освобождение от платы за обучение всех учащихся педагогических учебных заведений и обеспечение стипендией успевающих учащихся.

На состоявшемся в том же учебном году Всероссийском совещании учителей обсуждались жизненно важные для военного времени вопросы: снабжение школ ученическими ручками и металлическими перьями, мелками, грифельными досками, чернилами и тетрадками. Дипломат Потёмкин умел договариваться со смежниками, снабженцами и особенно с руководством Наркомата местной промышленности, которая располагала в каждой области, крае и автономных республиках сетью предприятий и артелей потребкооперации. На местных материалах изготовляли и чернила, и мелки, и карандаши. Карандаши, к примеру, стали изготовлять не из сибирского кедра, как до войны, а из менее ценных пород древесины — ели, сосны и др.

Управления коммунально-бытового хозяйства расширяли, по просьбе Наркомпроса, сеть пошивочных и ремонтных мастерских для учителей и школьников. Началось освоение производства новой учебной формы — с белыми воротничками, требующими обязательной чистоты рук и шеи, аккуратности в еде и при письме чернилами.

Налаженный контакт Наркомпроса с Наркомздравом, постоянный медико-санитарный контроль над школами способствовали раннему выявлению заболеваний, в результате за все годы войны в школах страны не было допущено ни одной серьёзной эпидемии.

Через неделю после первого праздничного салюта в Москве в ознаменование освобождения от оккупантов Орла и Белгорода газета «Правда» опубликовала постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О повышении заработной платы учителям и другим работникам начальных и средних школ», практически утвердившее перечень мер, предложенных наркомом просвещения.

8 апреля 1944 года по предложению Наркомпроса РСФСР Совнарком СССР учредил почётный знак отличия для лучших педагогов — «Отличник народного просвещения».

…ЕСЛИ довоенная советская школа своим акцентом на военно-патриотическое, спортивное и трудовое воспитание подготовила миллионы крепких духом и телом защитников Отечества, то школа, реформированная в годы войны, начала подготовку детей народа-победителя, творцов-интеллектуалов, которые должны были совершить и совершили открытия во всех областях науки, техники, культуры.

       

 

        

 

  Учитель и война

  

«Учитель – мирный человек,

Но в сорок первом

Каждым нервом

Он защищал двадцатый век,

Чтоб жили школы в двадцать первом…»

 Учитель и война. Кажется, нет понятий более далеких друг от друга. Учитель - это самая мирная профессия. Все мы привыкли видеть учителей с указками в руках. И очень трудно вообразить, что представители этой самой гуманной профессии на Земле, могут сменить указку на автомат. В годы Великой Отечественной войны немало педагогов воевало на фронте. Учителя - ветераны, как много общего в их фронтовых биографиях. 17-20 - летние, они уходили на фронт из школ вместе со своими учениками и их родителями.

Советское учительство героически трудилось в тылу и проявляло героизм на фронте. Многие учителя с оружием в руках сражались с врагом и были награждены орденами и медалями, удостоены звания Героя Советского Союза, многие пали смертью храбрых в борьбе за освобождение родной земли от фашистов. В 1944 году более пяти тысяч лучших учителей и других работников народного образования были награждены медалями и орденами за самоотверженную работу в школе по воспитанию и обучению детей. По всей стране в честь подвига советского учителя воздвигнуты десятки монументов. Память о них живет и будет жить вечно!!!

          

 

 Сорок тополей. Посвящается учителям-фронтовикам (автор Е. Никифорова)

С рассветом, после бала выпускного,

Весть грозная повергла всю страну.

Прощаясь, провожала школа

Мальчишек, уходивших на войну.

Они на память возле школы

В ряд посадили сорок тополей,

Чтоб слышали звонок веселый,

Чтоб  двор стал краше и родней.

Ушел на фронт и молодой учитель,

Вчера еще стоявший возле парт.

Надев на плечи рядового китель,

Сменил указку на тяжелый автомат.

И в эшелоне все шутил учитель,

Подбадривал и веселил ребят,

И уверял, что каждый – победитель

Вернется скоро в блеске всех наград.

По всем фронтам война их разбросала:

Кого на Волгу, в Мурманск, или Крым.

И не щадя огнем их поливала,

Считая павших сквозь кровавый дым.

Четыре года в сапогах солдатских!

Дошел учитель до чужих границ.

Мечтал обнять своих ребят по-братски,

Увидеть вновь улыбки милых лиц...

Из сорока лишь четверо вернулись,

С медалями и в блеске ордена.

Им повезло - со смертью разминулись,

Но на висках блестела седина.

Шумели долго на ветру у школы

Все сорок стройных юных тополей,

И не было на свете горше боли,

И не было священней тех аллей!

Они в окно учителю кивали,

Шурша листвой беседовали с ним,

И на глазах взрослели, расцветали,

И каждый жил под именем своим.

Но и деревья тоже умирают.

Остался тополь нынче лишь один.

Один...Но память вечна. Не сгорает,

И наш народ - как был - непобедим!

 

Материалы о Великой Отечественной войне, подготовленные студентами института

Детство, опаленное войной

Женщины и война